18 февраля 2013 г., 19:37
Воображение его было поглощено всем тем, о чем он читал в книгах: чародейством, распрями, битвами, вызовами на поединок, ранениями, объяснениями в любви, любовными похождениями, сердечными муками и разной невероятной чепухой, и до того прочно засела у него в голове мысль, будто все это нагромождение вздорных небылиц — истинная правда, что для него в целом мире не было уже ничего более достоверного.
Мигель де Сервантес
Роман господина Флобера "Мадам Бовари" хорошо демонстрирует вред чтения. Эмма Бовари родилась не в свое время, не в том месте и не у тех родителей. Возможно где-то в глухой сибирской деревушке, в повсеместной однообразной среде, без намека на близлежащий город ей бы было легче, и мечты свои она бы направила в какую-то другую сторону. Еще легче ей бы было в семье какого-нибудь герцога. В более позднее время ей бы ничто не помешало - не выходить замуж за кого попало или сразу же с ним распрощаться. Информационный голод, невозможность реализовать свои мысли и чувства поставили ее в тупик. Вымышленный литературный мир - это единственное, что ей осталось. Это чувство знакомо многим присутствующим.
Одиночество в браке - в этом тоже нет ничего необычного. Веками мужчины и женщины женились-выходили замуж за людей, не испытывая ни духовной близости, ни интереса, ни чего-то даже отдаленно напоминающего влечение. Всю жизнь тянули лямку, загоняя свое истинное "я" куда-то вглубь, чтобы навсегда его похоронить. Пожелтевшие флердоранжи - это все, что остается нам от первоначального экстаза в момент заключения брака. Затем приходит тоска. К кому-то раньше, к кому-то позже, к кому-то через тридцать лет. К Эмме она пришла сразу. Потом мы женимся снова, снова экстаз, но тоска приходит уже быстрее. И так много раз - до тех пор, пока поход в ЗАГС не превращается в нудную надоедливую работу.
Вся поднАготная проблем Эммы сводится типа к тому, что муж плохо выполнял свои супружеские обязанности. А неудовлетворенной женщине все плохо - неаккуратно поданное блюдо, неплотно запертая дверь, отсутствие бархата и золотого унитаза. Такие затянувшиеся на всю жизнь критические дни. Радость провинции в том, что она даже не оставляет выбора - в кого влюбиться, не говоря уж о надуманности этого в данном случае чувства. Оно не приходит, как кажется Эмме, в один миг, подобно молнии, а появляется само собой от безысходности. Ибо на безрыбье и овсяные отруби за благо.
Флобер до совершенства довел технику унылого описания. Все его эти чахлые груши, старые и развалившиеся заборы не придают оптимизма ни нам, ни Эмме. Эмма родилась с чувственным восприятием этого мира, она живет в ощущениях, принимает на себя все несовершенство бытия и безошибочно чувствует красоту. Реальный мир давит на нее своею прозаичностью, она расстворилась в своих собственных грезах. Но не смирилась. Красоту она ищет во всем - в искусстве, в других местах и в других людях. Сохранить в колхозе некоторую первозданность дано не каждому. И у нее по большому счету нет выбора. Когда реалии этого мира в результате обрушились на нее - она очень активно, отчаянно и по-мужски ищет спасения. Но спасение не пришло. И не могло прийти. Ибо мир слишком груб, слишком рассудочен. Он ее не достоин.
Мадам Бовари из тех, кто навсегда в душе остается ребенком. Она живет порывами, хотя иррациональность ее натуры, тем не менее, подкреплена вполне логичными и хорошо продуманными поступками. Окружает ее блеклый провинциальный мир. Муж, позволяющий крутить собой, как заблагорассудится. Для определения Шарля существует мужской четкий и емкий термин "терпила". Он никудышный простигосподи лекарь, коновал, врачом его не назовешь, но в российской действительности это воспринимается вполне нормально. Что гнусно втройне. Не болейте в этой стране. В разрез бытующему мнению, что любовью оскорбить нельзя - это не тот случай. Его любовь самое настоящее оскорбление. Этот человек слишком мелок, слишком жалок, слишком ничтожен, чтобы ему было место в сердце собственной жены. Он не мужчина. Признание Эммы перед смертью "ты добрый" - это не раскаянье, а всего лишь констатация факта. В основном во всем виноват Шарль. Это на фундаменте его глупости был построен монстр.
Ребенок не стал для Эммы ничем. Как, скажем, и для Бекки Шарп ("Ярмарка тщеславия"). Но если позиция последней объясняется желанием выжить и добиться успеха, то Эмму мы типа должны порицать за мещанскую тягу к красивой жизни и желание себя развлечь. На самом же деле - в обоих случаях это одно и то же. Это борьба женщин со своим повседневным миром, это протест, вызов обществу и дети являются частью того, с чем они ведут борьбу. Только методы борьбы разные, сообразно ситуации, местонахождению и собственному складу характера. Эмме далеко до способности Бекки плести интриги и крутить людьми. Но она, несомненно, более образованная, тоньше и с лучшим вкусом. Человек, прежде всего, должен быть счастлив сам. Некоторые, плюнув на себя, растворяются в детях, удивляясь впоследствии - почему воспитали эгоиста, тряпку, неполноценного человека с кучей комплексов. Не может нормальный ребенок быть счастливым рядом с отчаявшимся человеком. Женщины часто обвиняют мадам Бовари с целью оправдаться в собственных глазах.
Разумеется, Эмма Бовари - женщина нетипичная. Это может и хорошо, хотя дураков-мужчин для подобных дам превеликое множество. Но очень радует тот факт, что подобные женщины все же встречаются. И пусть они ветрены, транжиры, рычат на тех, кто им позволяет это делать - без них этот мир был бы похож на Госплан и четвертый отчетный период в пятой пятилетке. Не жалейте, мужчины, тысячи франков - это ничтожная цена за то, что этот мир улучшается качественно и наполняется красотой. Ведь вокруг столько красоты(с). Особенно если это Америка. Есть еще на свете искренние и живые души, которые не прячутся за ханжеской моралью. Они не боятся жить и не боятся умереть.
Физическая смерть Эммы - логичное и осмысленное завершение романа. Крушение всех надежд, разочарование в людях - в этом мире Эмму больше ничего не держало.
